Весь мир — театр.
В нем женщины, мужчины — все актеры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
В. Шекспир
Если мир — театр, то что такое — отражение мира в искусстве? Театр в театре? Собственно, так и происходит в полотнах Романа Заслонова, где творится красочное «сплетенье рук, сплетенье ног» и, разумеется, «судьбы сплетенье» — сплелись в клубок кукловоды и куклы в этом маленьком театре одного режиссера...
Пышные кринолины становятся театральным занавесом. Подняла дама юбки, а там… сцена с действующими лицами. И на голове у красавицы шляпа только притворяется головным убором: на полях ее разыгрывается новая пьеса в другой реальности — про рыцаря и даму. А если вглядеться в лицо дамы — до чего же знакомое. Это она, рыжеволосая красавица, Муза, победно кочующая из картины в картину.
То она томно приляжет на канапе, то вкушает со своим двойником яства за загроможденным любовно выписанными предметами столом, то накладывает на ресницы боевую раскраску, а то ка-а-а-а-а-а-к рванет на хрупких деревянных крыльях в небеса, только ее и видели…
Но чаще всего она — дергает за ниточки. А каждый персонаж, привязанный к этим тонким поводьям, мог бы сказать о себе словами Марины Цветаевой: «На кажется-надтреснутом канате Я — маленький плясун. Я — тень от чьей-то тени. Я — лунатик Двух темных лун».
Две темные луны, глаза красавицы, даже не следят за передвижениями кукол. Она лениво шевелит пальцами, думая о чем-то своем.
Действительно ли миром правит Ее Величество Женщина? Роман Заслонов уверен, что это так. И миром маленьких людей с их маленькими страстями, и миром предметов, обильно населяющих полотна. О сколько их тут! Материальный мир готов выплеснуться через край. Мгновения запечатлены в их секундном равновесии: годами качается и все никак не может упасть стопка чашек…
А что же мужчины? О, они старательно пиликают на музыкальных инструментах и запечатлевают красоту Музы на полотне. Но замечает ли изображенный на картине художник, что возводит эффектные здания — на юбке, на все той же женской юбке, которая могущественнее флага? Это даже более зыбко, чем пресловутый замок на песке…
Втиснуть в жанровый корсет работы Романа Заслонова никак не получается. Как бы ни стягивал шнурки искусствовед, жонглируя словами: сюрреализм, нео-романтизм, фантастический реализм — это все не то. Или, скорее, это — смесь всех озвученных ингредиентов, измельченная в интеллектуальном блендере и превращенная в нечто абсолютно новое.
Ну, а что? В театре можно все. И «богом из машины» в театре Романа Заслонова опять же выступает Женщина.
Откуда что берется? Слышали про импринтинг (запечатление)? Про первые впечатления, которые формируют дальнейший алгоритм поведения у братьев наших меньших? У людей точно так же. В мир искусства Роман вошел через театральные врата, закончив в 1985 году Белорусский театрально-художественный институт. А театр — он такой. Однажды схватив за горло, уже не отпустит. Творческие мастерские Академии Художеств СССР в Минске к 1990 году просто отшлифовали дарование живописца, оставив Театр и его Актрису — Женщину главенствовать в его картинах.
Думаете, цепкие лапы театра остановились на достигнутом, выпустив свою добычу во Францию, где художник Роман Заслонов пользуется большим успехом? Нет-нет, театр огляделся по сторонам и наметил себе новую кандидатуру: Андрея Меренкова, закончившего отделение сценографии БелАИ. Театр не только заполнил профессиональные будни главного художника музыкального театра, но и властно просочился в его станковую живопись. Ох уж эта рыжеволосая красавица! Меренков тоже не скрылся от чар собирательницы трофеев. Это только с виду — рога и звериные морды, но мы-то знаем, кто падает жертвами невинных на первый взгляд дам. А чья рука тянет за канат на картинах с парусниками? Ба, знакомые все лица! То есть, знакомые все руки…
И здесь Театр диктует свои законы. И здесь царит Женщина (где откровенно позируя на фоне трофеев, а где — серым кардиналом, выдающим свое присутствие только дергающей за ниточку рукой).
Весь мир — театр…
Так кто же в нем Прима?
